«Новые виды монстров»: расцвет фильмов ужасов Юго-Восточной Азии

Малайзийские и индонезийские фильмы ужасов, пропитанные местным фольклором, вдыхают новую жизнь в уставший жанр, пишет Аль-Джазира.


В последние годы мы стали свидетелями появления целого ряда фильмов ужасов из Юго-Восточной Азии, вдохновленных местным фольклором, которые полюбились поклонникам ужасов по всему миру и принесли признание киноиндустрии региона. Они демонстрируются на Netflix, Disney + Hotstar, номинируются на «Оскар» и удостаиваются похвал маститых западных режиссеров.

Режиссер пакистанского фильма ужасов: индустрии нужны “смелые” продюсеры для экспериментов с жанром.

Томас Баркер, преподаватель Ноттингемского университета Малайзии и автор книги «Индонезийское кино после нового порядка: переход в мейнстрим», говорит: «Кинематографисты Юго-Восточной Азии внедряют инновации в жанр, который несколько устарел на Западе, следуя знакомыми западным зрителям тропами и сюжетным линиям». Фольклор Юго-Восточной Азии уже долгое время вдохновляет местных писателей и режиссеров, а истории о потусторонних существах – прочно утвердившийся жанр, подаривший немало бестселлеров и блокбастеров. Он богат монстрами, которые так и просятся в хоррор. Это такие существа, как понтианак (в Индонезии – кунтиланак), – плотоядный монстр, в который превращается умершая роженица. Он часто представляется в виде красивой молодой женщины, жаждущей крови. Другие персонажи – это тойол, похожий на гремлина младенец-нежить, которого шаманы могут призвать для помощи в ритуалах черной магии, оранг миньяк («маслянистый человек») – похожее на человека существо, покрытое скользкой черной смазкой, которое похищает и насилует молодых женщин, и многие другие.

Режиссер Эмир Эзван на съемках фильма «Рух» / Источник: Kuman Films

Томас Баркер считает, что такие компании, как Netflix, HBO и Disney +, все чаще ищут новый контент из таких стран, как Малайзия, Индонезия и Филиппины, еще и потому, что его производство дешевле, чем аналогичных европейских или австралийских лент. Например, фильм «Рух» (2020), отличающийся сочетанием исламского фольклора, малайской черной магии, атмосферной обстановки тропического леса и старинного малайского костюма, был снят за две недели в лесу Денгкиль к югу от Куала-Лумпура при бюджете 360 000 ринггитов (88 500 долларов). При этом он был номинирован на «Оскар» от Малайзии и демонстрировался на Netflix, заслужив успех во всем мире.

Вера в духов в Малайзии.

«Стриминговые платформы превратили мир в один большой рынок, где каждый может получить доступ к любому фильму из любой страны, включая Индонезию. Я могу быть только благодарен за это», – говорит режиссер Джоко Анвар, одна из ведущих фигур нынешней новой волны индонезийских хорроров. Его «Пенгабди Сетан» («Рабы сатаны», 2017 г.) является самым кассовым фильмом ужасов Индонезии всех времен и получил признание критиков в 42 странах. Лента, сюжет которой повествует о богатой семье, отказавшейся от ислама и подвергающейся преследованиям со стороны нежити после смерти их матери, вызвала международный интерес к индонезийским и другим региональным фильмам ужасов, бюджеты которых не дотягивают до более известных южнокорейских постановок и которые часто отвергались как второсортное кино.

Постер фильма «Рух» / Источник: Al Jazeera

Международные поклонники хоррора, которые скучают по классическим европейским и североамериканским фильмам конца 1970-х и 1980-х годов, хвалят ленты Юго-Восточной Азии за схожее мастерство и обилие крови. Незнакомые персонажи и оригинальные декорации, использующие богатый и во многом неизвестный фольклор региона, добавляют глоток свежего воздуха в насыщенную мировую индустрию фильмов ужасов.

Арабский апокалипсис: в Саудовской Аравии сняли фильм ужасов о смертельном вирусе.

По мнению Томаса Баркера, локализация сюжетов и декораций – ключ к успеху жанра. «Опираясь на местный фольклор и опыт, но также хорошо зная мировой хоррор, кинематографисты Юго-Восточной Азии привносят свежие идеи, в том числе новые виды монстров», – говорит он. Одним из примеров является фильм Джоко Анвара «Импетигор», в котором рассказывается история Майи, молодой и обедневшей жительницы Джакарты, которая решает вернуться в деревню своих предков Харджосари ради наследства. Вскоре она узнает, что это наследство, оставленное ее отцом, носит гораздо более мрачный характер – оно напрямую связано не только с индонезийским фольклором о привидениях, но и с ее культурными традициями, такими как «ваянг кулит» (яванский театр теневых кукол). «Это не осознанная стратегия, а происходит само по себе. Я вырос, читая такой тип фольклора и слушая его. В Индонезии он представлен даже в школьных учебниках», – говорит Джоко Анвар.

Джоко Анвар (справа) на съемках фильма «Рабы сатаны» / Источник: Джоко Анвар

Другой малазийский малобюджетный хоррор «Белабан Хидуп – Инфекция зомби» (2021) режиссера Рэя Ли является первым в мире фильмом о зомби, где героями являются даяки – коренные народы Восточной Малайзии и Калимантана, известные в прошлом как охотники за головами. Эта тема, безусловно, сыграла важную роль в получении фильмом 13 наград на кинофестивалях от Сингапура до Канады, в том числе и на Российском международном фестивале фильмов ужасов, и премии Asian Cinematography Awards на Филиппинах. «В то время как в Западной Малайзии даяков знают все еще плохо, многочисленные международные награды демонстрируют, насколько миру любопытно увидеть их прекрасную и уникальную культуру», – говорит Рэй Ли.

Джинны в разных религиях и культурах.

Таким образом, будущее фильмов ужасов Юго-Восточной Азии, похоже, обречено на успех благодаря возможностям, предлагаемым международными платформами потокового вещания, а также талантам местных режиссеров.

Фильм «Рух» (2020), отличающийся сочетанием исламского фольклора, малайской черной магии, атмосферной обстановки тропического леса и старинного малайского костюма, был снят за две недели в лесу Денгкиль к югу от Куала-Лумпура / Источник: Kuman Films

Исламосфера

Комментарии