Махер Зейн: от кризиса идентичности до статуса «мусульманской поп-звезды»

Махер Зейн является одной из крупнейших звезд исламской поп-музыки. 36-летний певец собрал более 26 миллионов лайков в сети Facebook, его видео в YouTube просматривают около ста миллионов человек ежемесячно. Его основная аудитория сосредоточена в мусульманских странах, таких как Индонезия, Марокко и Саудовская Аравия, но и среди мусульман России он пользуется большой популярностью. А его песня “For the Rest of My Life” (“На всю оставшуюся жизнь”) стала своеобразной свадебной мелодией на мусульманских церемониях бракосочетания по всему миру.


Недавно завершилось турне певца по Великобритании. Событие привлекло внимание такого крупного издания, как «The New York times», которое назвало Зейна «исламской поп-звездой», заставляющей фанатов падать в обморок.

Издание также отмечает, что певец любим в основном мусульманами по всему миру, но среди его слушателей есть и представители других религий.

Певец дал концерт в Бирмингеме в рамках тура в поддержку британской благотворительной организации «Penny Appeal». После полуторачасового концерта Махер Зейн дополнительно еще раз встретился со зрителями . Отмечается, что билеты на шоу были распроданы задолго до самого события. Певец дал концерт в Бирмингеме в рамках тура в поддержку британской благотворительной организации «Penny Appeal».

Однако многие из пришедших были готовы заплатить еще большие деньги, чтобы встретиться с любимым певцом. Среди них была и 23-летняя Фаиза Каусар, которая отметила, что когда у неё плохой день или что-то не заладилось, она просто слушает песни Махера Зейна и чувствует себя намного лучше. «Пусть Аллах благословит вас, счастья вам и успеха», – пожелала Фаиза исполнителю. Махер Зейн улыбнулся и приложил руку к сердцу в знак благодарности.

Махер Зейн со своей маленькой поклонницей / Источник фото: The New York Times

Поклонники творчества Махера Зейна на его концерте в Лондоне / Источник фото: Источник фото: The New York Times

Исполнитель упорно трудится над тем, чтобы его музыка охватила как можно более широкую аудиторию. Он выпускает альбомы на английском, арабском, турецком и даже малайском языках. Кроме того, включает в репертуар песни с текстами на урду, индонезийском и шведском языках. Стилистическое разнообразие его произведений также широко: от баллад до стиля «европоп». Кроме того, певец выпускает вокальные версии  для более строгих мусульман, которые считают инструментальную музыку запрещённой.

Несмотря на столь внушительную популярность, о Мазере Зейне мало что известно, кроме его благотворительной деятельности и репутации прилежного семьянина и упорного труженика. Тем не менее бирмингемские фанаты однозначно ответили, что певец для них «пример для подражания».

«The New York times» отмечает, что концерт в Лондоне был  гораздо более оживленным и громким, чем Бирмингеме. Особый отклик у публики вызвал кавер на песню Майкла Джексона “Heal the World” (“Исцели мир”). Но самую мощную реакцию зала вызвала песня о матери “Number One for Me” (“Номер один для меня”) . Певец призвал собравшихся на концерте обнять свою мать, если она рядом или прямо сейчас отправить ей текстовое сообщение, если она в другом месте. «А если ее больше нет с вами, не забудьте помолиться за нее, иншаАллах», – добавил исполнитель.

Корреспондент «The New York times» встретился с Махером Зейном и в Лондоне после концерта. Певец утверждал, что у него отсутствует какая-либо стратегия по поводу публичного имиджа. «Я один и тот же парень на сцене и за ее пределами, – сказал Махер Зейн. – Мне нравится уединение и спокойная жизнь в Швеции».

«Я не хочу жить в основном этой (земной) жизнью. И это действительно так, – добавил певец. Он также заявил о своей убежденности в том, что «был избран» и выполняет некую «на миссию».

Махер Зейн со своей маленькой поклонницей / Источник фото: The New York Times

Махер Зейн исполняет музыка самых разных стилей / Источник фото: The New York Times

Махер Зейн родился в Ливане. Когда мальчику исполнилось восемь лет, его семья переехала в Швецию, чтобы избежать гражданской войны в стране. Сам исполнитель мало помнит то время, не считая игр на снегу вскоре после прибытия в свою новую страну: «Ты просто ребенок, тебе все в новинку и от всего весело», – вспоминает певец.

До 20 лет музыка была в основном хобби для Махера Зейна. Так продолжалось до его встречи с Надиром Хайятом, шведско-марокканским музыкальным продюсером, более известным как Redone. Надир Хайят работал с такими артистами, как Леди Гага и Шакира. Тогда продюсеру был нужен помощник, и Махер Зейн отправился в Соединенные Штаты работать на него. Затем певец вернулся в Швецию и у него было творческое затишье.

«В подростковом возрасте и где-то до 25 лет я испытывал много трудностей, – делится Махер Зейн. – Это касалось всего, от личной жизни до семейных проблем. У меня был кризис идентичности, возникало много вопросов о жизни и смерти. Казалось, всё это не имеет смысла: вот я только что родился, а затем я иду на работу, и я собираюсь весело провести время, что бы я не собирался делать, в итоге я всё равно умру».

Махер Зейн со своей маленькой поклонницей / Источник фото: The New York Times

Махер Зейн со своей маленькой поклонницей / Источник фото: The New York Times

Но однажды певец пришел на лекцию в мечеть, и это событие стало поворотным в его жизни. «Это не было каким-то прозрением, – отмечает Зейн. – Конечно, мне нужно было время, чтобы моя вера выросла и  достаточно окрепла».

«Ислам для меня не ограничивается понятиями о Боге, о Пророке, – продолжает певец. – Ислам – это эмоции, это люди, это то, чем я дышу и это то, что я делаю каждый день. Когда я просыпаюсь и обнимаю мою жену – это тоже проявление ислама».

Журналист отмечает, что во время продолжительного интервью Махер Зейн был обаятельным и беззаботным. Единственный раз он выглядел озабоченным, когда они обсуждали политику, например, ситуацию с народом рохинья в Мьянме или положение сирийских беженцев. Однако, при этом, Махер Зейн остается в стороне от участия в политике, подчеркивая, что он «на стороне человечности, а не политики». Певец подчеркнул, что передает переживания людей именно как артист, как певец.

Алекс Маршалл/ New York Times

Комментарии