Инвалид из Чечни благодарит Аллаха за свою болезнь

Специально для тех, кто устал сидеть в самоизоляции и жалуется на гиподинамию, мы записали монолог молодого чеченца, который с трудом передвигается на костылях и всегда работал на удаленке.


«Меня зовут Адам, мне 25, и у меня ДЦП (начну с козырей)» — так пишет о себе в Instagram наш герой. Адам Бетерсултанов вырос в Чечне, закончил факультет экономики и управления, работает репетитором по английскому языку, делает сайты, изучает арабский и всегда готов взяться за что-то новое. «Это Кавказ» выяснил, как колясочнику в самоизоляции удается сохранять позитивный настрой и при чем тут мама.

Не имея ни рук, ни ног, он окончил 3 университета и написал 3 книги.

«Тебя так много!»

— Моя болезнь, по словам врачей, следствие родовой травмы. Я не помню, когда именно осознал, что мой организм другой. Мама говорит, что в три года я плакал из-за того, что не могу ходить. Она успокоила меня: сказала, что моя очередь еще не настала. Мне было пять, когда зашагала моя младшая двоюродная сестра, и я расстроился: «Почему не я, ведь я же старше?» А потом, когда в шесть лет мы отправились в реабилитационный центр, я взял в руки костыли и сказал: «Кажется, моя очередь подходит».

Источник: Елена Афонина

Мне повезло. На протяжении всей жизни меня окружают хорошие люди. С одноклассниками и университетскими друзьями я общаюсь по сей день. И в школьной компании, и в вузе ко мне всегда относились на равных. Я учился очно, мама специально платила человеку, чтобы он отвозил меня в университет, возил по аудиториям и привозил обратно. Спустя пару месяцев друзья сказали, что не нужно никого нанимать, они сами за мной присмотрят. Они не только забирали меня по утрам на занятия, но и привозили домой на обеденный намаз, а потом снова отвозили в институт. Правда, возить меня по этажам на инвалидной коляске было нелегко. Ребята так намучились, что недвусмысленно намекали: «Адам, тебя так много». К концу семестра поняли, что на диету садиться я не собираюсь, и обратились в учебную часть с просьбой проводить все занятия нашей группы на одном этаже. Сотрудники вуза пошли навстречу, и почти все наши пары проходили в одной аудитории. Позже я перешел на правильное питание и скинул почти 20 килограммов. Друзей это задело: «А раньше не мог? Ничего, что мы тебя носили на руках все это время?»

И в школе, и в университете я всегда садился за последние парты. И когда новый учитель проводил перекличку, я отвечал «Я!», не вскакивая с места, как остальные ученики. Учитель, возмущенный такой наглостью, восклицал: «А ну-ка встань для начала!» Весь класс взрывался от хохота.

Палестинский журналист, потерявший обе ноги, продолжает заниматься своей профессией.

«Заберите Адама»

— В университете у нас был очень строгий преподаватель по гражданскому праву. Мы готовились к его аттестации, и я выучил все от корки до корки. А он мне просто так поставил 15 баллов из 20 максимальных. На следующую аттестацию я ничего не выучил, подумал, что и так прокатит. А преподаватель вдруг заявляет: «Бетерсултанов, отвечай». Я, растерянный, еле связал одно предложение. И он говорит: «Молодец, получай свой заслуженный один балл». Потом как-то набрал до нужного количества.

С ним же была другая ситуация. Но она больше взбесила моего друга. Я пришел на пересдачу экзамена. Мы с приятелем долго искали этого преподавателя по корпусам и в итоге нашли. Он прямо в коридоре задал мне пару вопросов, и я на них ответил. Ну, думаю, все, теперь-то поставит. А он заявляет: «Идем в кабинет». Мы поднимаемся на другой этаж, заходим в аудиторию, и тут слышу: «Давай зачетку». Поставил.

Не думайте, что мои друзья были Дон Кихотами и рвались исполнять любой мой каприз. Бывали дни, когда после пары они старались как можно быстрее покинуть аудиторию. Каждый выходил и говорил: «Заберите Адама». Зато, когда им надо было отлучиться, все говорили преподавателю: «Адаму нужно выйти» — и сопровождать меня вызывались три-четыре человека.

Источник: Елена Афонина

«Вы просто не знаете мою маму»

— Я живу с мамой. Я не смогу достаточно полно рассказать, какую роль в моей жизни она играет. Когда мне поставили диагноз, и знакомые, и врачи говорили ей: «Оставь его, ничего из него не получится, все равно таким останется». А мама никого не слушала и с самого детства пыталась поставить меня на ноги.

Чтобы вы понимали: сначала я не мог даже сидеть. То, что сейчас я могу передвигаться на костылях, — результат долгой и упорной работы, проведенной в реабилитационных центрах вдали от дома. Везде в этих разъездах со мной была мама. Если у нее не хватало денег, она могла устроиться санитаркой или уборщицей в больницу, где я лечусь. Как она со мной занималась, сколько сил в меня вкладывала, как мотивировала, как поддерживала. Я очень ленивый сам по себе. В плане интеллектуальном у меня легко все получается, а физическим трудом заниматься неохота. Мама заставляла через слезы, боль и даже из-под палки. Я не смогу описать словами, насколько я ей благодарен. Ей советовали оставить меня на домашнем обучении, но она чуть ли не силком выталкивала меня на улицу. Я был одним из нескольких студентов, которые приходили на занятия в любую погоду. Декан как-то поставил меня в пример: «Видите, даже Адам в коляске приехал», а мне хотелось сказать ему: «Вы просто не знаете мою маму».

Иммигрант-мусульманин из Ливии выхаживает безнадежно больных детей.

Еще у меня есть сестра Санет. Она старше меня на 45 минут. Сейчас она проходит ординатуру в Москве и работает терапевтом в одной из поликлиник. Очень переживаем за нее из-за этой пандемии.

Время ограниченных возможностей

— Я постоянно изучаю что-то новое. Сначала это было чтение Корана, потом — арабский язык, потом — курсы английского. Я уже взял на обучение несколько детей и одного взрослого — врача. Правда, сейчас у медика нет времени, а дети и так на дистанционном обучении в школе, им не до меня. Меня с детства привлекало программирование, но я не дружил с математикой и поэтому держался на расстоянии от него. Но как-то преподаватель сказал мне, что для создания сайтов математика не нужна. Прошел курсы, разработал пару сайтов, сейчас веду один из них — он принадлежит благотворительной организации. Недавно завел страницу в Instagram, хочу обучиться работе таргетолога и SMM-cпециалиста.

Источник: Елена Афонина

Хотя большую часть своей работы я выполнял дистанционно, самоизоляция очень сильно на меня повлияла. Я всегда встречался с друзьями, они приходили ко мне в гости, мы ходили вместе в мечеть, спортзал, бассейн. А сейчас мы одни с мамой. Раньше вызывали на дом парикмахера, чтобы он привел меня в порядок, а сейчас даже его нет. Настолько оторванным от общества, как в эти месяцы, я не был никогда.

Милость Всевышнего

— Мне нравится, когда люди общаются со мной на равных. Чем ближе мои друзья, тем меньше запретных тем в отношении моего здоровья. Доходит до того, что мы можем пойти в бассейн, а они подойдут к детям и скажут: «Пойдемте помучаем вон того инвалида». Такими вещами меня задеть невозможно. Вообще, сложно сказать что-то, что могло бы меня обидеть. Я и сам люблю над собой пошутить. Один из любимых фильмов — «Один плюс один», это вообще для меня, как принято сейчас говорить, жиза. Или мемы, например, про то, как человек сидит на собеседовании в инвалидной коляске и его спрашивают: «Какие ваши сильные стороны?», а он отвечает: «Усидчивость». Или «Я не готов к серьезным отношениям, мне нужно встать на ноги». Могу в статус такое поставить.

“Ислам на ощупь”: семейная пара издала брайлевский Коран на английском языке.

Несколько раз, когда мы гуляли с мамой, мне в руки совали мелочь, думали, что мы вышли просить милостыню. Каждый раз, когда мы видим возле мечети людей в колясках, ребята шутят, что это мои конкуренты.

Как-то ездили с друзьями на природу с ночевкой. Я тогда был как раз после операции — с гипсом на ногах. Ребята еле посадили меня в машину. А нас там было четыре человека. Ночью мы лежим в палатке и слышим какой-то вой. И вдруг они втроем выскакивают и садятся в машину. Меня оставили в палатке. Один даже успел заблокировать все двери. Потом опомнились и меня тоже в салон перенесли.

Источник: Елена Афонина

На свадьбах, похоронах, новосельях (до карантина я ничего не пропускал) бабушки начинают меня жалеть: такой молодой, как же тебя жалко. Мне становится смешно: я взрослый парень, чего меня жалеть? И в итоге они на меня обижаются.

У меня спокойное восприятие своей жизни. «Почему я такой? Почему Аллах создал меня таким?» — я не задавал себе таких вопросов. Да у меня в принципе нет ощущения того, что мне не повезло.

Мои знакомые, у которых ДЦП, часто говорят: «Такие, как мы, должны держаться вместе». А я не понимаю: какие такие? У меня нет существенных ограничений из-за того, что я инвалид. Конечно, мне тяжело ходить, я не могу бегать, но нет абсолютно никаких причин для того, чтобы стать затворником, стесняться выйти в люди. Да, многие меня видят и не всегда понимают, жалеют, считают умственно отсталым, но это люди, которые меня не знают. Пусть думают что хотят.

Будучи наполовину парализованным, Мехмед Эсад стал одним из самых известных каллиграфов XVIII в.

Мне часто пишут: «Расскажи о своих трудностях». А я не могу сказать, что мне что-то тяжело дается. У меня нет отношения к этому как к какой-то трудности, для меня это обыденная жизнь.

Я очень благодарен Всевышнему за то, каким родился. Это не для красного словца. Эта болезнь сделала меня таким, какой я есть сейчас. Я смотрю на нее только как на благо и милость от Всевышнего, и помогло мне в этом изучение религии. Да, может, болезнь во многом ограничила меня, но она же дала мне многое: меня окружают хорошие люди, у меня есть настоящие друзья, да и, не будь ее, может, мое мировоззрение было бы другим. И если ты не можешь относиться к тому, что с тобой произошло, как чему-то хорошему, подумай: это уже свершилось. Вместо того, чтобы сокрушаться об этом, попробуй сделать что-то и повлиять на ситуацию.

Аза Исаева / Это Кавказ

Комментарии