Как Китай подавляет исламскую культуру на родине мусульман-хуэй?

Мы продолжаем серию материалов, посвященных репрессивной политике, которую проводят в жизнь власти Китая в отношении культуры мусульманских народов этой страны. Данная статья посвящена ситуации, сложившейся в автономном районе Нинся – родине китайских мусульман-хуэй.

---

В административном центре китайских мусульман хуэй Иньчуане расположена Большая мечеть Наньгуань. Ее украшают золотые исламские узоры и три зеленых купола, каждый из которых увенчан серебряным полумесяцем, ярко блестящим на солнце. Это была одна из первых мечетей, построенных в ближневосточном стиле. Она был возведена в 1981 году на месте мечети в китайском стиле, ставшей жертвой культурной революции 1966-1976 годов, в ходе которой по всей стране были разрушены тысячи храмов, церквей, мечетей и монастырей.

Вот только луковичные купола, сложные узоры и арабская письменность, украшающие ее, могут стать следующей мишенью для правительственной кампании по противодействую так называемой исламизации и арабизации, проводимой в Северо-Западном Нинся-Хуэйском автономном районе (Нинся).

По всему Нинся с улиц убираются элементы исламского декора и арабские надписи. Они распространились здесь лишь десять лет назад, когда власти для привлечения туристов выдвигали на передний план культуру исламского народа хуэй. Сейчас же, если двигаться на юг от Иньчуаня по пыльным равнинам реки Хуанхэ, можно увидеть, что обочина дороги завалена луковичными куполами – зелеными, золотыми и белыми – недавно снесенными с крыш рынков и отелей.

Светские здания стали первой, но не последней мишенью. Правительство также запретило строить новые мечети в арабском стиле, и строит планы по преобразованию существующих мечетей, чтобы они выглядели как китайские храмы.

«Все началось в конце прошлого года … все люди очень обеспокоены по этому поводу», – говорит женщина, работающая в мечети Нангуань, на глазах которой несколько месяцев назад власти снесли купол с крыши ее дома.

Растущее беспокойство

По мере того, как в Нинся набирает обороты кампания по сносу и удалению элементов исламской архитектуры, в общине хуэй, которая десятилетиями мирно исповедовала свою религию, растет беспокойство. В Китае насчитывается более 10 миллионов хуэйцев, которые происходят от торговцев, пришедших сюда по «шелковому пути» из Центральной Азии и арабского мира. Большинство из них говорят на мандаринском языке, живут в мире с ханьцами, и даже выглядят как они – за исключением белых шапочек и платков, элементов традиционной одежды хуэйцев. Но параллельное усиление репрессий против уйгуров – еще одного мусульманского народа, живущего в Синьцзяне – говорит о том, что хуэйцы в Нинся теперь также становится мишенью китайских властей в их антиисламской кампании.

Помимо прочего недавно в Иньчуане запретили азан (призыв к молитве), потому что он якобы создает шумовое загрязнение. В мечети Наньгуаня вместо азана сейчас звучит сигнал тревоги. С полок сувенирных магазинах исчезли не только исламские книги, но даже экземпляры Корана. В некоторые мечети пришли указания от властей отменить публичные занятия по арабскому языку, а ряд частных арабских школ и вовсе были закрыты.

В Тунсине, бедном хуэйском округе, расположенном в центре Нинся, который известен своей элегантной мечетью в китайском стиле – святыней эпохи династии Мин (1368-1644 гг.), пережившей культурную революцию, – членам партии было запрещено посещать мечети и совершать паломничество в Мекку. Запрет будет действовать даже после того, как они покинут свой пост. По словам местных жителей, государственным служащим также запретили носить белые шапочки на работу.

«Китаизация религии»

Все эти запреты является частью так называемой «китаизации религии» – политики, начатой президентом Си Цзиньпином в 2015 году и направленной на то, чтобы привести религии в соответствие с китайской культурой и абсолютным авторитетом партии.

Из пяти официально признанных религий в Китае единственной местной религией является даосизм. Буддизм, хотя он и возник в Индии, также стал китайской религией и был интегрирован в ханьскую культуру.

Но партия настороженно относится к другим религиям – Исламу, протестантизму и католицизму – и связывает их с иностранным влиянием или этническим сепаратизмом.

Для Ислама это означает, что мусульмане должны исповедовать свою веру «более китайским способом» или, по крайней мере, в «более китайском месте».

В марте председатель Исламской ассоциации Китая Ян Фамин предостерег китайских мусульман от ползучей исламизации и раскритиковал некоторые мечети за «слепое подражание иностранным архитектурным стилям».

Имамы и источники, близкие к правительственным кругам в Нинся, заявили, что теперь строить мечети в арабском стиле с большими луковичными куполами запрещено.

Данный запрет сказался на одной мечети, расположенной на западе Иньчуаня. Мечеть, которую украшают традиционные китайские ворота и зеленые купола, находится в том месте, где планируется расширение дороги, поэтому вместо нее по соседству должна была появиться новая мечеть. Изначально это должен был быть комплекс в ближневосточном стиле, с молитвенным залом, увенчанным большим белым куполом и двумя внушительными минаретами. Только проект комплекса обошелся в 37 700 долларов. Но все планы рухнули, когда в прошлом году градостроительное бюро города отказалось утвердить проект, так как власти запретили строить мечети в арабском стиле, так что мечеть нужно было строить в традиционном китайском стиле.

Новость о запрете строительства мечети появилась после того, как Исламская ассоциация Китая в апреле провела семинар, посвященный архитектуре мечетей, на котором предупредила присутствующих о тенденции «арабизации». «Мечети должны адаптироваться к условиям нашей страны, отражать китайский стиль и вписываться в китайскую культуру, а не преклоняться перед иностранными архитектурными стилями», – говорилось в докладе, выпущенном по итогам семинара.

Разграблены и уничтожены

Но в докладе не упоминается одна из главных причин изменения архитектурного стиля – многие старые мечети династий Цин, Мин и более ранних, которые выглядели как традиционные китайские храмы, необходимо было восстанавливать, так как они были разграблены и разрушены во время культурной революции, начатой Мао Цзэдуном.

«Если бы все мечети в традиционном китайском стиле, построенные в эпоху Мин и Цин, не были разрушены во времена культурной революции, а сохранились до наших дней, архитектурный стиль недавно построенных мечетей не претерпел бы изменений», – пишет в своей статье Чжоу Чуанбин, профессор этнологии из университета Ланьчжоу.

Больше всего пострадали Нинся, Ганьсу и Цинхай – районы, расположенные на северо-западе Китая. В Старом городе Иньчуаня осталась только одна из семи мечетей. В соседней провинции Ганьсу не осталось мечетей ни в городе Линься, названном «маленькой Меккой» Китая, ни в столице Ланьчжоу.

Как утверждают ученые, по сравнению с традиционными деревянными строениями, мечети в «арабском стиле», изготовленные из железобетона, намного быстрее и дешевле в строительстве и могут вместить больше людей, что добавляет им популярности.

На рисунках мечети, возводимой на западе Иньчуана, можно увидеть красочные арки, замысловатые резные каменные балюстрады и многоярусные, покрытые серой черепицей крыши, края которых изогнуты вверх. Но она не будет деревянной, так как строительство деревянной мечети обойдется слишком дорого и займет много времени. Правительство же заботится лишь о том, чтобы она «выглядела китайской» снаружи. Строительство идет полным ходом и должно завершиться к осени.

Однако для некоторых людей не важно, какой дизайн будет у мечети.

«На самом деле не имеет значения в арабском ли стиле мечеть или в китайском, главное, чтобы нам разрешено было в ней молиться», – говорит один хуэйец из толпы, образовавшейся возле мечети после вечерней молитвы.

Гораздо большее недовольство вызывает ужесточение контроля правительства за религиозной практикой, особенно запрет на совершение членами партии хаджа в Мекку. «Я сказал, что выйду из партии после того, как уйду на пенсию [чтобы обойти запрет на совершение хаджа], но мне сказали, что это не сработает», – рассказал один человек из толпы, оказавшийся членом партии.

«Волна паники»

Не все хотят возвращения мечетей в китайском стиле – для некоторых луковичные купола и полумесяцы символизируют собой корни Ислама, далекой земли, где зародилась религия.

«Дело не только в том, что мечети в арабском стиле имеют долгую историю – для нас мусульман они в то же время являются символом Ислама», – говорит 23-летний хуэйец Ли Цзе.

«Это чувство разделяют ихевани, или ихван, исламская реформистская секта, которая возникла на западе Китая в начале XIX века», – утверждает Дэвид Струп, эксперт по истории и культуре мусульман хуэй из университета Оклахомы. Ихваны рассматриваются как консервативное течение, в большей степени испытывающее ближневосточное влияние.

«Конечно, часть китайских мусульман разделяет чувство, что современные мечети в Китае должны походить на мечети, которые строятся в Саудовской Аравии», – продолжает Струп. «В современном понимании это также способ связи с большим исламским миром».

Именно эта связь беспокоит Пекин. Встревоженный активностью исламистских радикальных групп, в том числе ИГИЛ (запрещена на территории Российской Федерации – Исламосфера), Китай с тревогой наблюдает за любыми признаками экстремистского влияния на свое мусульманское население – в основном хуэйцев и уйгуров.

В Синьцзяне ответом на это стало резкое ограничение религиозной свободы. Тысячи уйгуров, заподозренных в связях с экстремистами, оказались в так называемых «лагерях перевоспитания». По отношению к Китаю все чаще стало применяться выражение «полицейское государство».

«Синьцзян стал моделью отношений китайского правительства к мусульманскому населению. Отношение к другим мусульманским общинам, возможно, будет не столь жестким, но тем не менее я думаю, что контроль в любом случае будет усилен», – резюмировал Струп.

По мере того как власти ужесточают свою контроль в Нинся, хуэйские эксперты выражают обеспокоенность тем, что их регион вскоре может подвергнуться таким же репрессивным мерам, что и Синьцзян. Некоторые опасаются, что Пекин может использовать Нинся в качестве испытательного полигона для своей политики в Синьцзяне, а затем развернуть ее по всей стране.

«Распространение политики, осуществляемой в Синьцзяне, на всю нацию может иметь катастрофические последствия», – сказал один из экспертов в Нинся, который попросил не называть его имени. «Такие слухи уже вызвали волну паники среди общественности. Это повредит доверию к власти и поддержке правящей партии».

Дорога единства

Район Нинся издавна изображался правительством как пример «этнического единства», где хуэйцы и ханьцы живут в мире и взаимоуважении. Не случайно хуэйцы, численность которых составляет 6,3 млн человек и которые составляют около трети населения региона, теперь задаются вопросом, почему они стали мишенью властей. Этот шаг также озадачил ханьцев, живущих в Нинся, которые говорят, что у них хорошие отношения со своими соседями.

«Я реально не вижу смысла во всем этом», – сообщает Цай Ян, 16-летний студент, который сидит на другой стороне дороги напротив мечети Наньгуань.

Рядом с мечетью находится улица с халяльными ресторанами. На этой улице есть ворота, которые раньше венчали пять небольших куполов, но теперь их там нет.

«У каждого этноса есть свои символы, зачем их трогать?», – говорит Цай, глядя на белую арку, с которой накануне были сняты те самые купола.

Кампания по удалению этих символов началась в прошлом году. Вначале с уличных знаков убрали надписи на арабском, затем власти начали снимать купола и исламские узоры со светских зданий. После Нового года по лунному календарю в феврале арабские логотипы халяльной еды на ресторанах и мясных магазинах были заменены китайскими иероглифами и их романизированной формой пиньинь.

В апреле Китайско-арабская ось – живописный парк длиною 2 километра, построенный в 2016 году в ознаменование дружбы между Китаем и арабским миром – была перестроена под новым названием «Дорога единства».

Две большие скульптуры в форме полумесяца, расположенные в парке, были заменены двумя круглыми плоскими кольцами в стиле китайских нефритовых дисков, а здешний павильон теперь имеет классическую красную крышу вместо прежнего белого купола.

Серые фонарные столбы с исламскими мотивами были заменены яркими красными столбами с китайским дизайном в виде облака.

Даже Парк культуры хуэй – тематический парк на южной окраине города, позиционирующийся как окно в историю и культуру народа хуэй, испытывает огромное давление со стороны официальных органов, которые хотят сократить количество арабских элементов, имеющихся в парке.

Бюро туризма Нинся когда-то рекламировало парк как культурный мост между Китаем и арабским миром, который мог способствовать сотрудничеству между регионами. Сейчас его запретили показывать на местном телевидении. Как утверждают, причина в его золотых куполах.

На очереди мечети?

Многие хуэйцы в Нинся задаются вопросом, не станут ли местные мечети следующей мишенью антиисламской кампании властей. После воскресной полуденной молитвы в одной из мечетей Иньчуана прихожанин высказал имаму свою обеспокоенность.

Имам ответил, что правительственные чиновники консультировались с ним о целесообразности изменения стиля некоторых ныне действующих мечетей.

«Я сказал им: то, что вы делаете снаружи, на самом деле не имеет для нас значения, но все, что происходит с мечетью, напрямую связано с чувствами мусульман … никто из нас не согласится с этим», – сказал он.

Имам выказал прихожанину уверенность в том, что политика затронет только новые строящиеся мечети.

«Партия ни в коем случае не пойдет против существующих мечетей. Мы, мусульмане, всегда любили страну – посмотрите на наш красный флаг», – сказал он, указывая на китайский флаг, развевающийся на шесте между воротами и молитвенным залом, – официальное требование, которое все чаще встречается в мечетях в Китае.

Но мужчину слова имама не убедили: на прошлой неделе в хуэйских чатах распространились фотографии и видео снятия куполов с двух мечетей.

По сообщениям СМИ, в прошлом месяце состоялось заседание муниципального правительства, посвященное кампании против арабизации и исламизации. «Мы должны продолжать сокращать количество мечетей, запретить незарегистрированные религиозные объекты, остановить рост числа мечетей», – заключили власти, добавив, что архитектурные стили будут «тщательно классифицированы и исправлены».

Согласно источнику, близкому к правительству Нинся, в рамках нынешней политики в архитектуру действующих мечетей «с согласия верующих» могут быть внесены изменения. Но возникает вопрос, кто за это заплатит.

По мнению ряда экспертов, принудительный демонтаж куполов мечетей может вызвать волну недовольства, подобно тому как в 2014 году всеобщее осуждение вызвала пекинская кампания по снятию крестов с христианских церквей в провинции Чжэцзян. Еще раньше в 2012 году произошло столкновение сотен хуэйцев с полицией. Протестующие попытались остановить разрушение мечети в округе Тунсинь, которая незадолго до этого была объявлена незаконной. В результате несколько участников акции были убиты, а десятки получили ранения.

Несмотря на наступление Рамадана, тревожное чувство нависло над Нинся. Ну а пока хуэйцев, живущих в Иньчуане, встречает своими зелеными куполами и возвышающимися минаретами мечеть Наньгуань – первая мечеть в Китае, открытая для туристов после восстановления и являющаяся главной достопримечательностью города.

«Эта фотография была сделана во время Рамадана пять лет назад», – сообщила женщина, работающая в выставочном зале мечети, указывая на фотографию в рамке, на которой видно море белых молитвенных шапок сотен хуэйцев, заполнивших двор мечети и улицу. – «Но кто знает, каким будет Рамадан в будущем?»

Нектар Ган / scmp.com