Новообращенные мусульманки Германии в социальных сетях

Принявшим ислам немкам приходится искать ответы на вопросы о своей идентичности, ведя диалог как с немецким обществом, так и с мусульманами. В этом им помогают социальные сети, пишет Джулия Лей.

---

Намика Шариф (это ее ненастоящее имя) начала носить платок в возрасте 15 лет. «С этого времени на улице мне приходилось слышать по несколько глупых комментариев каждый день… На меня плевали и меня толкали в электричке. Однажды меня чуть не избили на центральном вокзале Дрездена, а люди просто стояли рядом и смотрели, а некоторые даже смеялись», – рассказывает она. Намика впервые познакомилась с исламом в возрасте 11 лет, через нового мужа своей матери, который был арабом. Хотя он уделял внимание религии, в основном, в дни исламских праздников, девочка была очарована. Сейчас ей 30 лет, она замужем, у нее есть собственные дети, и она ведет блог в Instagram (принадлежит компании Meta, которая признана экстремистской и запрещена в России) о жизни коренной немки, принявшей ислам.

Намика Шариф – всего лишь одна из многих новообращенных мусульманок, поддерживающих присутствие в социальных сетях в течение нескольких лет. Так как многие немцы считают ислам отсталой и женоненавистнической религией, они неизбежно сталкиваются с оскорблениями в интернете. Почему же эти женщины идут на это? И почему сознательно предпочитают публичность?

Вдохновленный исламом с детства: история Петера Шютта.

«В моем случае это было желание добиться, чтобы мои проблемы были услышаны… Новообращенные мусульманки поднимают целый ряд других вопросов, нежели, например, женщины из семей мигрантов», – говорит Тоя Цуркюлен. 27-летняя девушка, четыре года назад принявшая ислам, живет в Берлине. Она работает журналистом на сатирическом YouTube-канале Datteltaeter. Тоя из католической семьи родом из Гессена впервые встретила других молодых мусульман на рэп-баттлах. «У меня всегда были смутные сомнения и вопросы об Иисусе как о Боге в человеческом облике, и я никогда не верила в это по-настоящему… Ислам дает замечательные ответы на это. И мне они показались более логичными», – рассказывает она.

Йоханна Вольф, которой сейчас 37 лет, живет в Оффенбахе. Она мать-одиночка и после долгих колебаний решила принять ислам 3 года назад. «Я всегда что-то искала. И когда я еще училась в школе, ислам очаровал меня своей относительно простой логикой – будьте добры к другим», – говорит она.

Мурад Хофманн – немецкий дипломат-мусульманин.

«Логичность», «образ Бога, который легче понять, чем христианскую Троицу» – Эсра Озъюрек, профессор антропологии Лондонской школы экономики, хорошо знакома с такими объяснениями новообращенных мусульманок. По ее словам, они часто подчеркивают рациональность своего решения. Связано это с тем, что эти женщины чувствуют необходимость донести до других, что они не сумасшедшие и не странные. «Когда я говорю, что провожу исследование, посвященное женщинам, принявшим ислам, многие смеются, как будто в этом есть что-то смешное. Они начинают представлять себе людей с серьезными проблемами, возможно, в семье. Или считают, что эти женщины так безумно влюбились в какого-то мусульманина, что лишились рассудка», – говорит Эсра Озюрек.

Маргинализация, которой подвергаются этнические мусульмане, живущие в Германии, часто сопровождает их с детства и поэтому воспринимается привычной. Но для новообращенных женщин потеря статуса становится нередко чем-то вроде шока. Они привыкли к тому, что их воспринимают всерьез, а теперь им говорят, что они угнетены или необразованны. Женщины по-разному реагируют на такое внезапное отвержение: некоторые полностью уходят в себя, а другие становятся активистами. Тоя Цуркюлен, Йоханна Вольф и Намика Шариф выбрали последний путь, ведя блоги в Instagram  (принадлежит компании Meta, которая признана экстремистской и запрещена в России). Для них это также способ бороться с предубеждениями о том, что все мусульманки подвергаются угнетению.

Для Тои Цуркюлен, например, важно подчеркнуть, что она не отказалась от феминизма. Хотя она не надевает платок, после принятия ислама она перестала носить открытую одежду.

Станет ли Центральная мечеть Кёльна мостом между мусульманами и христианами Германии?

Йоханна Вольф в своем профиле в Instagram  (принадлежит компании Meta, которая признана экстремистской и запрещена в России) Hijabi on Tinder рассказывает о том, каково это – быть на сайтах знакомств, таких как Tinder, немкой-мусульманкой в платке и матерью-одиночкой. Она критична, но ее жалобы также направлены и на мусульман. Например, мужчины-мусульмане иностранного происхождения заявляют ей в Tinder, что, будучи разведенной женщиной в возрасте 30 лет, она не лучшая кандидатка в жены. В то же самое время они имеют виды на нее из-за ее светлой кожи и гражданства.

Помимо большого количества позитива Йоханна Вольф, Тоя Цуркюлен и Намика Шариф также встречают негативную реакцию в социальных сетях – как от исламистов, которые считают их слишком прогрессивными, так и от правых, которые переход в ислам рассматривают как предательство. Вместе с этим публичность дает им некоторые преимущества, позволяя общаться с единомышленниками и оказывать друг другу поддержку.

“Стирание” Месута Озила: как чемпион мира по футболу предается забвению.

Тоя Цуркюлен поняла, что почти во всех случаях решение принять ислам приводит к конфликту идентичности: «Это начинается уже с хиджаба, с вопроса о том, хочу ли я носить платок. Каково это для немки, у которой, возможно, нет классной тети, которая носит хиджаб и может что-то посоветовать?.. Нам приходится строить нашу идентичность с нуля с очень небольшим количеством образцов для подражания».

Возможно, это лучшее объяснение стремления к публичности новообращенных немок-мусульманок в Instagram  (принадлежит компании Meta, которая признана экстремистской и запрещена в России): им необходимо найти ответы на вопросы о собственной идентичности. При этом им приходится вести диалог с обеими сторонами: с обществом, которое их сформировало, и с общиной, чью веру они приняли.

В вопросе хиджаба, по крайней мере, Йоханна Вольф нашла элегантное решение: «Я родом из Франконии, региона, где люди все еще носят традиционный наряд. У меня самой есть такой. И я стараюсь одеваться, ориентируясь на традиционный костюм моей родины. Поэтому, надевая платок, я соединяю его с моим франконским наследием».

Исламосфера