Почему запрет “бурки” так важен для правых популистов в Европе?

Призыв к запрету бурки, вуали, закрывающей лицо, является эффектным политическим инструментом для правых популистов, пишет Дэниел Бакс.

---

В начале марта этого года, в разгар глобальной пандемии в Швейцарии был проведен референдум о запрете, получивший название «инициатива бурки». Но на самом деле речь шла не о бурке – традиционной одежде женщин Афганистана, представляющей собой синий плащ, в котором даже глаза прикрыты сетчатой материей. Швейцарская инициатива была направлена на те вуали, которые распространены в странах Персидского залива. Эти вуали называются никабами. Сообщается, что в Швейцарии есть 30 женщин, которые их носят. Но это, как говорится, детали. Все дело в эффекте: слова «бурка» достаточно, чтобы спровоцировать ужас, необходимый правым популистам, чтобы заставить избирателей идти на выборы.

Священник решил ответить на “свинскую выходку” голландских исламофобов.

В Швейцарии эта азартная игра окупилась. На плакатах кампании за запрет бурки, выполненных в красном, черном и белом цветах, на зрителя смотрели свирепые глаза с закрытых никабом женских лиц. Рядом с ними красовались надписи «Да запрету на закрытие лица» и «Стоп экстремизму».

Провокационная кампания против «бурки» была делом рук Швейцарской народной партии (SVP), являющейся самой успешной правой популистской партией в Западной Европе, и ее соратников. Одной из самых известных инициатив SVP до этого было проведение референдума о запрете строительства минаретов, набравшего большинство голосов в 2009 г. В то время во всей стране было всего четыре мечети с минаретами, но этого Народной партии было достаточно для запугивания обывателей тем, что Швейцария «захлебнется в иностранцах». Но в последнее время SVP и ее союзники терпели тяжелые поражения. Их инициатива депортировать «криминальных иностранцев» была отвергнута большинством голосов в 2016 году. В 2018 году партия потерпела еще более сокрушительный провал со своим требованием отменить плату за вещание. В том же году SVP также хотела, чтобы национальное законодательство Швейцарии было поставлено выше международного права путем референдума, но опять не преуспела. Требование «запрета бурки» стало желанным средством для правых популистов одержать сравнительно легкую победу и вернуть популярность. В конце концов, кто любит бурку? Тема идеально подходила для обращения как к консервативным, так и даже левым кругам. И консервативные христиане, и убежденные секуляристы и феминистки старой школы едины в своем отвращении к радикальному исламу. Поэтому неудивительно, что призывы запретить паранджу являются неизменным фаворитом среди европейских правых популистов, и эта тема неоднократно поднималась в разных странах. И в некоторых такого запрета добиться удалось.

Нора Илли – правозащитница и активистка, вдохновившая многих женщин принять ислам.

Правых популистов совершенно не смущает, что свобода вероисповедания защищает и тех, кто носит бурку. Они стремятся подорвать верховенство закона и дискриминируют меньшинства. При этом не имеет значения, насколько значимо это меньшинство. Всегда есть какая-то маргинальная группа, против которой можно мобилизовать «здравый смысл». Женщины в никабах всего лишь наиболее легкая мишень. Завтра это могут быть преступные мигранты, транссексуалы, цыгане или бездомные.

Но правым популистам нужна фигура, которая вызывает ненависть. Кроме названного запрета, существуют и другие, более эффективные способы борьбы с религиозным фундаментализмом, который, несомненно, существует в иммигрантских общинах. Запрет «бурки» на самом деле может быть контрпродуктивным. Французский социолог Агнес де Фео провела исследование его влияния, опросив 200 живущих во Франции мусульманок, которые закрывают лица. Как она выяснила, многие из них решили носить никаб только после введения запрета из чувства протеста.

Тревожные приметы глобальной исламофобии.

Пример Франции показывает, что запрет закрывать лица, направленный на мусульманок, может всего лишь спровоцировать их искать убежища в привлекательной своей простотой и однозначностью фундаменталистской интерпретации ислама. Но это не беспокоит правых популистов. Они стремятся не к решению социальных проблем, а к их интенсификации. Они сознательно управляют социальной поляризацией, извлекая выгоду для себя. Если это даст толчок исламским фундаменталистам, так даже лучше. В конце концов, правые популисты нуждаются в исламских фундаменталистах как в «врагах», оправдывающих их существование.

Исламосфера