Традиционный османский театр теней несет в себе следы исламского мистицизма

“Карагёз и Хадживат”, популярный турецкий театр теней, являлся не только развлечением, но и включал в себя суфийские элементы понимания бытия и Вселенной, пишет Daily Sabah.

До того, как в мире появились фотография и кино, османы создали традицию исполнительского искусства, используя силу занавеса и света. Она получила известность как “Карагёз и Хадживат”.

Этот театр теней известен прежде всего благодаря своим юмористическим, комедийным и сатирическим аспектам, и немногие знают, что он содержит суфийские послания из работ таких ученых, как Ибн Араби и Мевлана Джалалуддин Руми.

Полуправда, полумиф

Существуют различные версии о происхождении “Карагёза и Хадживата”, которые некоторые исследователи связывают с отношениями между тюрками и китайцами, имеющими глубоко укоренившуюся в их культуре традицию театра теней. Исходя из этого, они полагают, что корни этого кукольного театра происходят из Средней Азии. Однако среднеазиатские тюрки не имеют об этом никакого представления.

Египетский кукольный театр “Арагоз” вошел в список наследия ЮНЕСКО.

По другой версии, этот театр появился вместе с цыганами, которые переселились из Индии на Запад. Но это кажется неправдоподобным, поскольку в Индии нет устоявшейся традиции театра теней. Кроме того, такой традиции никогда не было в Северной Индии, откуда пришли цыгане. К тому же, хотя переселение цыган происходило в XI веке, а до XVI века в Анатолии не было ни малейшего намека на театр теней.

Впервые информация об этом представлении появляется в османских документах в 1500-х годах. Первым, кто использовал название “Карагёз”, был знаменитый османский путешественник Эвлия Челеби. Считается, что Карагёз и Хадживат – полуправдивые, полумифические персонажи.

Начиная с XVI века, театр теней распространился по всей империи: представления исполнялись во дворце, особняках, домах и кофейнях по особым случаям, таким как браки, роды, обрезания, ночи Рамадана и Курбан-байрам / Источник: Shutterstock Photo

По словам Эвлии Челеби, они жили во времена анатолийских сельджуков. Карагёз был цыганом по имени Софьёзлу Бали Челеби и работал конюхом у императора. Хадживат был придворным сельджукского султана и именовался “Йоркча Халиль”. Они иногда встречались и развлекали публику своими шутками, которые со временем превратились в театр теней.

Однако кукловоды рассказывают об этих персонажах совсем другую историю. По их словам, Карагёз был кузнецом, а Хадживат – каменщиком, участвовавшим в строительстве мечети в Бурсе, первой столице Османской империи на северо-западе Турции. Мечеть была построена по приказу Орхана Гази, второго правителя Османского бейлика. Во время строительства мечети они постоянно шутили. Их шутки были настолько интересными, что строители, поглощенные ими, даже забывали о своих обязанностях. Видя, что строительство не продвигается вперед, Орхан Гази вызвал к себе главного архитектора, чтобы спросить о причине этого.

“Шутить изволите”: Ходжа Насреддин, бекташийские анекдоты и “казнить нельзя помиловать”.

Главный архитектор сказал, что причиной задержки строительства являются шутки Карагёза и Хадживата. Орхан Гази вынес им предупреждение, но при следующей проверке оказалось, что ситуация не изменилась.

В итоге Орхан Гази решил казнить их обоих, что привело к большой печали среди строителей и общественности. Бей вызвал к себе суфийского ученого, шейха Куштери, и спросил, кто такие Карагёз и Хадживат. Когда он попросил его пересказать диалог между двумя шутниками, шейх Куштери сказал, что он может заставить их играть в театре теней. Таким образом, традиция представлений Карагёз-Хадживат в Османской империи была создана шейхом Куштери.

Начиная с XVI века, театр теней распространился по всей империи: представления исполнялись во дворце, особняках, домах и кофейнях по особым случаям, таким как бракосочетания, рождения детей, обрезания, ночи Рамадана и Курбан-байрам. До начала XX века представление пользовалось большим спросом как в обществе, так и во дворце.

Мастер рисует кукол Карагёз для театра теней / Источник: iStock Photo

Суфийские метафоры

Представление состоит из четырех частей: “мукаддиме” (введение), “мухавере” (беседа), “фасыл” (основное представление) и “хитам” (окончание). Хаяли, т.е. кукловод за занавесом может вносить изменения в содержание каждого раздела.

Некоторые изображения и слова во в водной части, которые иногда не имеют ничего общего с содержанием представления, помещаются на занавес, чтобы привлечь аудиторию и подготовить ее к атмосфере представления. После короткого разговора Карагёз и Хадживат начинают перебрасываться словами.

Весенний фестиваль Хыдырэллез в Турции вошел в список ЮНЕСКО.

В последующей части разговора они могут продолжать обсуждать определенную тему. Затем следует основная часть представления “фасыл”. Темы этих частей передавались из поколения в поколение и развивались вплоть до наших дней.

“Карагёз и Хадживат” также имеет под собой религиозную основу. В древности шейхи из текке показывали кукольные спектакли “Карагёз и Хадживат”. Подтверждением этого является то, что шейха Куштери называют основателем театра, а также создателем кукол-марионеток.

За кулисами театра теней “Карагёз и Хадживат” / Источник: iStock Photo

Кстати, знаменитый суфий Ибн Араби упоминает о театре теней в своей книге Футухат ал-Маккийа (“Мекканские откровения”). По его мнению, занавес в представлении – это материальные причины, которые являются мирскими состояниями. Он говорит: “Большинство людей похожи на маленьких детей, которые думают, что тень на этом занавесе реальна. В театре теней маленькие дети радуются и веселятся, невежды воспринимают это как игру и развлечение, мудрецы же извлекают из этого уроки, зная, что Бог сделал это представление примером”.

Игра теней называется “занавесом мечты”, “занавесом урока” или “зеркалом”.” Зеркальная метафора имеет многогранное значение в суфийской литературе. В древние времена зеркало изготавливали путем полировки и очистки металла. Руми говорит, что сердце человека подобно этому зеркалу и всегда должно быть чистым. В противном случае, говорит он, “грязное зеркало отражает грязные деяния”.

Ходжа Насреддин борется с предрассудками о мусульманах на сцене американского театра.

Эти метафизические смыслы содержатся в стихотворениях, звучавших во время спектакля. Исходя из отношений Творец-вселенная-человек, через них раскрывается понимание бытия. Представление утратило суфийский характер после XVII века в процессе утверждения имперских основ Османского государства и превратилось в социальную сатиру. По мере расширения Османской империи расширялся и репертуар спектаклей.

Начиная с 1895 года развитие кинематографа привело к фундаментальным изменениям в османском и мировом искусстве. В кино актер за сценой был заменен режиссером, а свет и тень были заменены проекцией.