«Уложение Тимура»: наставления Тамерлана об управлении государством

Одним из ценнейших исторических источников XIV в. является «Уложение Тимура» –  труд, в котором со слов Тамерлана излагается его автобиография и взгляды на управление государством.

---

Свою историческую работу Тамерлан, возможно,  писал на староузбекском языке, но дошли ли ее списки на этом языке до наших дней, неизвестно. Одну рукопись этого труда в XVII в. Мир Абу Талиб аль-Хусейни ат-Турбати, возвращаясь из паломничества, обнаружил в библиотеке йеменского правителя Джафара-паши. После, поступив на службу к императору из династии Великих Моголов Шах-Джахану, ат-Турбати по заказу этого правителя перевел «Уложение Тимура» на персидский язык. По окончанию работы Шах-Джахан лично просмотрел перевод, обнаружил ряд неточностей и поручил устранить недостатки перевода придворному ученому Мухаммаду Ашрафу Бухари. Исправленный этим ученым перевод и стал классическим, а позже был переведен на множество языков мира – английский, французский, русский, узбекский, урду и другие.

Принципы справедливого государства в письме Али ибн Абу Талиба (р.а.).

Некоторые востоковеды, например, англичанин Э.Г.Браун и русский ученый В.В.Бартольд высказывают сомнения по поводу того, действительно ли автором названного труда является сам Тамерлан. Обосновывают свои соображения они тем, что этот исторический деятель якобы не отличался образованностью и вообще был неграмотным. Но ряд фактов, например, наличие в тексте деталей, которые могли быть известны только самому Тимуру, а также многочисленных военных терминов тюркского происхождения, таких как барангар (правый фланг), джарангар (левый фланг), ясавул (воинское звание), шакавул (резервные части), опровергают эти предположения.

 

«Уложение Тимура» разделено на две части. В первой, именуемой «Мальфузат», Тимур описывает события, начиная с его конфликта с Тоглук-Тимур-ханом до битвы при Анкаре, в которой он сошелся с султаном Баязидом I. Во 2-й части, которая называется «Тузукат», Тамерлан приводит свои соображения по управлению государством. Он не просто описывает события, но и дает эмоциональные оценки, например, замечая: «В этом я не ошибся», а иногда раскрывает и свое духовное состояние. Говоря о своей подготовке к одной из битв, он пишет: «В ту ночь я поднялся на вершину горы и, признавая свое бессилие, молил Аллаха. Бодрствуя, я сидел, вознося приветствия нашему Пророку Мухаммаду (мир ему). Между сном и явью я услышал голос: «Тимур, победа твоя»».

Советы из “Кабус-наме”.

Вторая часть «Уложения Тимура» очень важна, особенно для тех, кто интересуется историей государственного управления. Тимур начинает со слов: «Да будет известно моим детям, счастливым завоевателям государств, моим потомкам – великим повелителям мира, я имею упование на Всевышнего, что многие из моих детей и потомков долгие годы будут занимать трон». После он пишет, что завоевать огромные территорию ему удалось, соблюдая двенадцать правил и перечисляет их:

1) Я заботился о распространении религии Бога и шариата Мухаммада Мустафы, этого избранного Богом сосуда: я поддерживал ислам во всякое время и во всяком месте.

2) Я разделил преданных мне людей на 12 классов: одни из них помогали мне своими подвигами, другие – советами, как при завоевании государств, так и при управлении ими. Я пользовался ими, чтобы укрепить замок моего счастья; они были украшением моего двора.

3) Советы с мудрыми, предусмотрительность, бдительность и деятельность помогли мне побеждать войска врагов и завоевывать области. В управлении я руководствовался кротостью, человеколюбием и терпением; я наблюдал за всеми, прикрываясь личиной бездействия, был одинаково благосклонен как к врагам, так и к друзьям.

4) Надлежащий порядок и соблюдение законов послужили основанием и подпорой моей судьбы. То и другое так укрепили мою власть, что визири, эмиры, солдаты и народ не домогались повышения, а каждый довольствовался своим местом.

Встреча Тамерлана и арабского ученого Ибн Халдуна.

5) Чтобы воодушевить офицеров и солдат, я не щадил ни золота, ни драгоценных камней; я их допускал к своему столу, а они жертвовали для меня своей жизнью в сражениях. Оказывая им милости и входя в их нужды, я обеспечи их привязанность. И так при помощи доблестных вождей и моих воинов, я сделался властелином 27 государств: Я сделался государем Ирана, Турана, Рума, Магриба, Сирии, Египта, Арабского Ирака и Аджамского Ирака, Мазандерана, Гиляна, Ширвана, Азербайджана, Фарса, Хорасана, Четте, Великой Татарии, Хорезма, Хотана, Кабулистана, Бахтарзамина и Индостана. Все эти страны признали мою власть, и я предписал им законы.

Надевая на себя царский плащ, я тем самым отказался от покоя, какой вкушают на лоне бездействия. С 12 лет от рождения я разъезжал по разным областям, боролся с несчастьем, составлял проекты, поражал неприятельские эскадроны, свыкался с видом возмущений офицеров и солдат, привыкал выслушивать от них резкие слова, но терпением и мнимой беззаботностью, от которой я был далек, мне удавалось умиротворять их. Наконец я бросался на врагов. Таким образом мне удавалось покорять провинции и даже целые государства и далеко распространять славу моего имени.

6) Справедливостью и беспристрастием я приобрел благосклонность созданий Божьих. Свои благодеяния я распространял и на виновного и на невиновного; мое великодушие обеспечило мне место в сердцах людей; правосудие управляло моими решениями. Мудрою политикой и строгою справедливостью я удерживал своих солдат и подданных между страхом и надеждой. Мои воины были осыпаны моими подарками. Я имел сострадание к низшим и к самым несчастным классам государства.

Я освобождал угнетенного из рук гонителя и, раз убедившись во вреде, причиненном лицу или имуществу, я произносил приговор по закону и никогда не подвергал невинного наказанию, заслуженному виновным.

Всякий, поднимавший против меня оружие для разрушения моих намерений, как только умолял меня о помощи, был принимаем мною благосклонно. Я возвышал его в чинах и зачеркивал его вину пером забвения; и если его сердце было еще озлоблено, то мое обращение с ним было таково, что я успевал наконец изгладить самый след его неудовольствия.

7) Я оказывал почтение потомкам Пророка, ученым, богословам, философам и историкам. Я уважал их и почитал. Храбрые люди были моими друзьями, потому что Всевышний любит храбрых. Я сходился с учеными и снискивал расположение тех, у которых была благородная душа.

Шахматы Тамерлана – средневековый военный тренажер.

Я прибегал к ним, и их благословение доставляло мне победу. Я покровительствовал дервишам и факирам. Я тщательно избегал причинять им малейшую печаль и ни в чем им не отказывал. Те, которые дурно отзывались о других, были удаляемы от моего двора. Их толкам не придавалось значения, и я никогда не слушал их клеветы.

8) Я был настойчив в моих предприятиях. Раз предпринятый проект, каков бы он ни был, овладевал всем моим вниманием, и я не оставлял его, пока не имел успеха. Поступки мои не противоречили моим словам, и я не поступал сурово. Я никому не досаждал из опасения, чтобы Всемогущий не поступил со мною сурово и не подавил меня тяжестью собственных моих деяний. Я расспрашивал ученых, чтобы знать, каковы были постановления древних от Адама до Мухаммада, «Печати Пророков»; и от этого последнего до наших дней. Образ действий, их поведение, их поступки и слова этих повелителей глубоко проникли в мое сердце. Я старался подражать самым похвальным качествам их и самым лучшим чертам их жизни. Для собственного назидания я изучал причины падения их власти и старался избегать сделанных ими ошибок. Я воздерживался от лихоимства и притеснений; мне было известно, что эти преступления относятся к тем, которыми порождаются голод и бедствия всякого рода и которые выкашивают целые народы.

9) Я знал состояние народа. Я смотрел на знатных, как на братьев, а на простых людей, как на детей. Умел приноровиться к нравам и характеру жителей каждой области и каждого города. Я заслужил уважение от новых своих подданных, тех из них, которые занимали высшие места. Я давал им правителей, свыкшихся с их нравами и обычаями и которые уже пользовались у них одобрением. Я знал состояние населения каждой отдельной области. Я посадил в каждой стране моего царства человека испытанной честности, чтобы он извещал меня о поступках и поведении народа и солдат и чтобы он давал мне знать о всех непредвиденных событиях, которые могли интересовать меня. Когда я открывал малейшую ложь в его донесениях, то строго его наказывал. Как только я узнавал о каком-нибудь случае притеснения или жестокости правителя, солдат или народа, то я давал виновным чувствовать всю строгость правосудия.

10) Когда какое-нибудь племя, какая-нибудь орда, тюркская, арабская, персидская или чужестранная, желали признать мою власть, я принимал правителя этого племени или орды с почетом, других же я принимал по достоинству: я добром воздавал добрым, а злых предоставлял собственной участи.

Кто бы ни заключил со мной дружеский союз, был уверен, что не будет раскаиваться. Я давал тому доказательства моей благосклонности и великодушия. Услуги, мне оказанные, не оставались без награды. Даже мой враг, когда он чувствовал свою вину и приходил просить моего покровительства, получал прощение и находил во мне благодетеля и друга.

Как Умар (р.а.) боролся за социальную справедливость?

Так поступил я с Шир-Бахрамом. Этот начальник племени, сопровождавший меня как союзник, покинул меня в момент сражения. Желание добычи овладело им, и он обнажил меч против меня. В конце концов он вспомнил, что ел мою соль (т. е. он почувствовал угрызение совести), и снова вымолил у меня помилование. Это был воин знаменитого происхождения, столько же опытный, сколько и неустрашимый. Я закрыл глаза на его вину, я простил ему ради его храбрости и дал ему чин выше против того, что он имел раньше, дабы тем сильнее заставить его почувствовать мое расположение к нему.

11) Дети, внуки, друзья, союзники, все те, которые со мною какую-либо связь имели, пользовались моими благодеяниями. Блеск моего счастья не заставил меня забывать кого-нибудь. Каждый получил должное. Милосердие также имело место в моем сердце. Я уважал в моих сыновьях и внуках союз крови, не посягал на их жизнь и даже на их свободу. По отношению к каждому частному лицу я вел себя, соображаясь с особенностями его характера и с представлением, какое я имел о нем. Опыт, который я вынес из превратностей судьбы, научил меня, как нужно поступать с друзьями и с врагами.

12) Я всегда с уважением относился к солдатам, сражались ли они за или против меня. Да и не обязаны ли мы признательностью людям, которые жертвуют продолжительным счастьем преходящим благам? Они бросаются в сражения и не щадят свою жизнь среди случайностей.

Исламосфера