Турецкая художница: в исламе нет прямого запрета на изображение живых существ

Для Зейнеп Чилек Чимен живопись означает созидание: творить свободно, без меры, без правил, безрассудно… А еще она стремится соединить Запад и Восток, консерватизм и современность, пишет Ышиль Джинмен.

---

Турецкая художница Зейнеп Чилек Чимен, родившаяся в Анкаре в 1984 г., сочетает каллиграфию и тезхип (искусство золочения) с граффити и раскрашивает стены традиционными мотивами. Она рисует арабские буквы на холсте в стиле поп-арт. Между ее идеями, образом жизни, убеждениями и творчеством существует тесная связь.

Рисовать Зейнеп начала в 17 лет, когда училась в лицее имамов-хатибов – так в Турции называются средние учебные заведения, которые были созданы в Турции для подготовки мусульманских священнослужителей после того, как медресе были упразднены. Она пробовала себя в таких традиционных видах искусства, как каллиграфия, тезхип (золочение), эбру (рисование на воде). На это не удовлетворило ее, так как ей казалось, что все, что она делает – это имитация искусства XVI в. Как она говорит, чтобы художника можно было назвать таковым, он должен идти в ногу со временем. Если он не успевает за эпохой, то становится только ремесленником, подражающим старым мастерам. Но Зейнеп хотела оставить свой след в искусстве, поэтому обратилась к современной западной живописи, основанной на трехмерном изображении, перспективе, портретах. Восточное искусство – это следование канонам, а ей хотелось свободы.

Ее религиозные убеждения никогда не мешали ей свободно мыслить. На вопрос о том, не запрещено ли в исламе изображать живых существ, художница отвечает: «Это представления, сформировавшиеся в поздние времена… Я спрашивала у религиозных наставников об этом. Мне сказали, что нет ясного аята или хадиса, в котором содержался бы прямой запрет. Есть только некоторые аяты, которые призваны предотвратить идолопоклонничество. И если я не собираюсь поклоняться своим портретам, в их создании нет ничего предосудительного с точки зрения ислама». Художница заявляет, что она, создавая панно с исламской каллиграфией, например, с именами Аллаха, распространяет ислам с помощью искусства.

Занимаясь живописью, Зейнеп вращается в творческой среде, где художница в платке нередко вызывает удивление. Связано это с широко распространенным предвзятым мнением, что все религиозные люди – это фанатики. «Своим примером я разрушаю предубеждения», – говорит девушка. Как она отмечает, часто под критикой ислама скрывается критика неправильных трактовок религии. «Нередко мы видим не ислам, а традиции, основанные на неправильном понимании ислама. У нас есть Коран, который останется неизменным до Судного дня. Он универсален, в нем нет ограничивающего, ограничительного восприятия», – заявляет она.

Еще Зейнеп увлекается Фрейдом и психоанализом и любит Дали, так как он тоже читал Фрейда и испытал его влияние. Это находит отражение в ее творчестве.

На вопрос, что ей ближе, Восток или Запад, Зейнеп отвечает, что не отвергает ни Запад, ни Восток и не противопоставляет их. Восточные мотивы – часть турецкой культуры, нельзя стать художником мирового уровня, отвергая свои корни. Но также и отрицание современности приводит к топтанию на месте. «Развитие возможно через интерпретацию традиционной культуры на основе веяний эпохи», – считает художница.

Исламосфера